stah | Весеннее...

Я, не торопясь, шёл по Тверской, а передо мной ехала муха. Да-да, самая обычная непроспавшаяся весенняя муха. Она ехала, с гордостью восседая на пояснице большого и толстого мужика, крепко вцепившись всеми коготками в его тёмно-серый твидовый пиджак. Пару раз она пыталась начать умываться, но тут же съезжала на сантиметр-другой вниз и снова хваталась лапками за поясницу своего "скакуна". Мужик явно был специальный - он не шёл, а именно плыл, ровно держа плечи и спину и почти не размахивая руками - этакий "человек и пароход". Я вспомнил слова Лермонтова о том, что такая походка говорит о скрытности характера и снова стал наблюдать за мухой.
Муха меж тем сидела недвижно, будто бы полностью уверенная в том, что мужик движется в нужном направлении. Тут нас обогнала тётка в армейской куртке с нашивками Бундесвера, чёрных брюках с завязками внизу штанин, армейских же ботинках с высоким берцем и бейсболке, поразительно напоминающей жокейскую каскетку. Меня позабавил подобный наряд, я хмыкнул и покачал головой. Муха тоже заинтересовалась тёткой, решив, по-видимому, сменить степенный пароход на быстроходный клипер. Она совершила стремительный рывок, приземлившись аккурат на тёткину задницу, но порыв ветра спутал мухе все карты, стряхнув насекомое с куртки. Муха, кувыркаясь, полетела вниз, но у самого асфальта расправила крылья и рванулась куда-то в сторону...
А я продолжил свои размышления о глупости некоторых младших сестёр, которые, будучи рефлексирующими опекаемыми подростками, со временем становятся истеричными комплексующими бабищами, шарахающимися из крайности в крайность и готовыми из принципа пойти поперёк мнения тех, кто их всё ещё опекает по привычке. Так, не торопя шаг и раздумья, я дошёл до Маяковской, где и перекусил в "Иль Патио"...